Ухожу в монастырь!...

По дороге в темноте

Девять часов дороги в автобусе прошли незаметно — во сне. На подъезде к Зее созвонилась с отцом Сергием — настоятелем женского монастыря. С батюшкой были предварительные договоренности о том, что встретит и на день возьмет под опеку. То ли из-за проблем со связью, то ли из-за состояния организма после девяти часов тряски прослушала название остановки и вышла на следующей.

Созвонились опять. Отец Сергий сам  в монастырь приехал недавно, а потому в городе еще ориентируется плохо. Название остановки ему ничего не сказало.  «Тут какой-то памятник, - все, что смогла объяснить я, вспоминая кадры из кинофильма «Джентльмены удачи», - только елки не хватает».

Батюшка сказал ждать. Так я и стояла в четвертом часу ночи посреди Зеи, радуясь, что нет дождя или ветра. Отец Сергий нашел меня минут через 20. «Здравствуй, потеряшка!», - раздалось из машины. Извинилась за причиненные неудобства - и мы отправились к «пункту назначения».

Батюшка с первых минут произвел очень приятное впечатление. Спокойный, доброжелательный. Расспросил, как поживает Благовещенск и почему СМИ вдруг заинтересовались монастырем. Сказала честно, что хотела «поменять картинку», а тут такая тема... Заодно оговорили, как будет построен день.

Чуть дальше Зейской ГЭС свернули в лес. Нормальная дорога здесь закончилась, путь лежал по ухабам и в темноте. Но доехали быстро. Деревья расступились, показались ворота, а за ними очертания каких-то построек. Отец Сергий проводил меня в одноэтажный небольшой домик, где живут монахини, выделил отдельную «келью», вручил ключ от двери и выдал фонарик на случай, если понадобится выйти на улицу — удобства во дворе. И я осталась одна в комнате на шесть квадратных метров, с двумя кроватями, иконами на стенах. На новом месте было немного не по себе.

Под покровительством Божией Матери

Жизнь в монастыре началась в шесть утра. Монахини, облаченные в черную одежду, направились в храм на утреннюю молитву, или, как здесь говорят, «правило». Такая «процедура» — ежедневная, занимает 1,5-2 часа. 

Отец Сергий с утра пораньше уехал по делам. Договорились встретиться ближе к вечеру. Пока же начала знакомиться с матушками.

Всего в «Теплом ключе» живут четверо монахинь. Все в возрасте за 50. Матушка Олимпиада отвечает за быт и снабжение монастыря, занимается административно-хозяйственной деятельностью. Вотчина матушки Миланьи - храм и церковная лавка при нем. Она следит здесь за порядком, общается с прихожанами, которые приезжают помолиться, спросить совета и так далее. Рабочее место матушки Серафимы - огород и птичий двор. Их четвертая духовная сестра Васса как бы вышла на «духовную» пенсию, тяжело болеет. Ее на месте не оказалось - уехала в Благовещенск на медицинское обследование.

В миру всех женщин звали по-другому, но при постриге архиепископ дал им новые имена. Матушка Олимпиада носит имя диаконисы-помощницы  Иоана Златоуста, матушку Серафиму назвали в честь преподобного Серафима Саровского и так далее.

Храм — это сердце монастыря. Деревянный, уютный, светлый. Внутри красиво, чисто, пахнет благовониями. Реликвия храма — албазинская икона Божией Матери, которая считается чудотворной. Ее монастырю передала Благовещенская епархия.

Каждый день после утреннего правила матушка Олимпиада берет икону Богоматери (в миниатюре) и обходит монастырскую территорию. Обитатели монастыря свято верят, что Божия Мать им покровительствует - помогает и защищает. Рассказывают, что летом обычно сильно горит лес, огонь не раз подходил вплотную к монастырю, но не тронул. «Однажды был такой пожар, что мы МЧС вызвали и уже готовились выводить скот, - рассказала матушка Олимпиада. - Огонь гудел вокруг, пепел летел, трудно было дышать. Мы пошли в храм, упали на колени и со слезами молились, просили Богоматерь не дать ее дом в обиду. Внезапно ветер поменял направление - и огонь отошел от монастыря».

Постный завтрак

Матушки пригласили меня с собой позавтракать. Отправились в столовую, на местном языке это «трапезная» - такая надпись была на табличке на деревянном домике, примыкающем к жилому зданию. Как мне объяснили, монастырская еда в основном постная — не едят мясо, нельзя острого. Основной рацион - рис, макароны, картошка, капуста, помидоры, огурцы. Хотя в воскресенье после причастия можно много чего съесть, в отличие от будней — даже мясо.

На завтрак была запеканка с вермишелью и луком. Матушки помолились и приступили к трапезе. На кухне у плиты хлопотали две женщины. Как выяснилось, они не монахини. Готовят на монастырской кухне еду, накрывают на стол и моют посуду. Женщина постарше  (на вид лет сорока) приехала в монастырь на работу по благословению, а та, что помладше (лет 30), находится на испытательном сроке (послушании), поскольку желает принять постриг. Но с этим здесь никогда не торопятся.

- Сначала человек должен показать, что готов к монашеской жизни, - объяснила матушка Олимпиада. - Поэтому его отправляют на послушание. Оно имеет два значения — физическое и духовное. Физическое — это труд. Сегодня моешь посуду, завтра картошку перебираешь, послезавтра помогаешь в огороде. Делаешь то, что сказал духовный отец. Все в монастыре трудятся во славу Божию. Зарплат нет.

Духовное послушание — это следовать советам духовного отца. Может пройти не один год, прежде чем человек докажет своим послушанием, что готов принять постриг.

Труд и молитва

Монастырь в понимании людей, которые посвятили свою жизнь служению Богу, -  это труд и молитва.  После завтрака каждый выполняет закрепленные за ним обязанности. Даже через «не хочу» или усталость, что называется «смирением». Монахини, помимо того, что работают в храме и на подворье, много времени отводят труду духовному — проводят в молитве по три часа в день и больше. Матушки говорят, что в храм они всегда идут с желанием и любовью,  усердно молятся за своих прихожан и за весь мир.

На территории монастыря проживают еще шесть человек. Это люди, которые оказались в тяжелой жизненной ситуации: кто-то потерял квартиру, семью или документы, кто-то освободился из мест лишения свободы. Им некуда идти. В монастыре таким «постояльцам» дают крышу над головой и еду. Называют «трудниками». Селят в отдельном доме. Здесь есть даже «красный уголок», где можно попить чай, пообщаться, посмотреть телевизор (кстати, у монахинь в домике такой «роскоши» нет).

Когда человек приходит жить в монастырь, он должен ознакомиться с его уставом и подписать документ, что согласен следовать правилам. В монастыре нужно придерживаться распорядка дня, нельзя употреблять спиртное, распутничать, играть в азартные игры и прочее. Если гость не соблюдает устав, то ему указывают на дверь.

За трудниками, как и за монахинями, тоже закреплены различные обязанности. В общем, в монастыре трудятся все. По-другому нельзя - он живет на самообеспечении. На подворье —  огород, утки, гуси, куры, цыплята бройлеров, два поросенка и шесть коров.

Из молока получают творог, сметану, сливки. Для этого имеется сепаратор. Доит коров и перегоняет молоко на нем женщина, приехавшая в монастырь, поскольку в ее селе нет работы, а голодать не хочется.

Другие трудники заготавливают сено и дрова на зиму. Зимний период обычно здесь суровый. Морозы стоят ниже 40 градусов. Дороги переметает снегом так, что монастырь оказывается отрезанным от внешнего мира. Тогда приходится расчищать их на своем стареньком тракторе, а если не справляются, звонят зейским властям и просят помощи.

Еще в монастыре есть своя пасека, на которой трудится житель Зеи. Мужчина семейный, обеспеченный. Пасека  для него - своеобразное хобби. 

Рабочие руки в монастыре всегда нужны. Нынче в  гараже течет крыша — необходимо срочно латать. Другие постройки тоже изрядно обветшали. Десять лет назад земельный участок вместе с ними монастырю передала Зейская ГЭС. Многое теперь дышит на ладан — нужны большие вложения, но денег нет.  Монастырю в финансовом плане приходится тяжело.

На первом плане - спасение души

Пока я осматривалась на местности, матушка Олимпиада давала указания труднику, который собирался ехать в город, со знанием дела говорила, что нужен какой-то кардан на трактор и форсунки. Со стороны этот разговор женщины с мужчиной казался забавным. «Жизнь у нас полная, - отметила матушка, видимо, прочитав мой взгляд, -  хватает и труда, и молитвы». В монастыре она живет четыре года. Считает, если бы в молодости ей сказали, что станет монахиней, ни за что бы не поверила. Работала медсестрой. Потом  пришлось пройти через секты, но в итоге оказалась в монастыре. Дети на тот момент были взрослые, самостоятельные, поэтому в миру ничего не держало — приняла постриг.

На первом плане у монахини, как и у ее духовных сестер, - спасение  души.  Матушка уверена, что сам человек в монастырь не идет — его призывает Бог или приводит Божия Мать.

- Монашеский путь - нелегкий, но благодатный, - отметила матушка Олимпиада. - Иногда хочется уединиться в монастыре, но уйти отсюда желания не возникает. Да, есть проблемы, но я знаю, что все решится. Я люблю это место. За четыре года здесь было много людей, которые искали пристанище, и очень многие потом вернулись к нормальной жизни. Они нам помогают - мы им. И мы не выбираем — нас благословили, мы трудимся - это наше послушание. У амурского монашества нет корней. Нашему монастырю всего десять лет. Так что мы новоначальные — намаливаем это место.

- Условия жизни здесь, я бы сказала, очень жесткие...

- Да, и не все выдерживают. Поэтому и хотим дом построить новый - с удобствами. Наше поколение приучено к труду, к жизни на земле, а молодежь - нет. Нужно сделать пристройку, санузел, котельную. Надеемся, когда Владыка построит женский монастырь в Среднебелой, к нам из него будут приезжать и послушницы, и матушки.

- Монахини ладят между собой?

- Я сестер люблю всех, стараемся мирно жить. Непослушных нет. Мы уже в таком возрасте, что жизнь многому научила.

- Скучно бывает посреди леса?

- Некогда скучать-то! Привыкаешь. Время в работе летит незаметно.

Было трудно начинать

Насчет времени — это точно. Казалось, только позавтракали, а уже подошло время обеда. За столом на этот раз уместились все — и монахини, и трудники. Трапеза после молитвы проходила в тишине. Подкрепившись, все опять разошлись по своим делам.

Матушка Серафима от интервью отказалась, мотивируя, что ей нужно в огород. И удалилась с тачкой, полной картошки для посадки.

С матушкой Миланьей мы направились в храм. Из всех сестер в зейском монастыре она служит дольше всего — одна из первых его монахинь. Махонькая, кроткая, с тихим голосом. В свои 72 года очень подвижная, шустрая — в храме ни пылинки, во всем чувствуется порядок. Постриг матушка приняла в 57 лет. К Богу у нее, как и у каждого, был  свой путь. Жила в Шимановске, работала инженером на заводе. В лихие 90-е он прекратил свое существование. Пекла хлеб, стояла на бирже труда. Однажды пошла в церковь и сразу «прикипела» к ней, покрестилась, стала помогать, чем может. Отец был коммунистом, в качестве политической нагрузки читал лекции по атеизму, в городе его многие знали. Сильно переживал, когда  сообщили, что дочь ходит в церковь. Для него имело большое значение мнение людей. А  окружающие отнеслись нормально - негатива не было. Позже и родные привыкли. Правда, отговаривали, когда узнали, что собралась стать монахиней. Уговоры не подействовали. Два года жила и трудилась в монастыре, обустроенном в районе зейского аэропорта. Работали там до упаду, готовили к зиме дом - утепляли, чтобы не замерзнуть. Хозяйства не было, жили на пожертвования, одежду и кровати привозили неравнодушные люди. Было трудно начинать, но терпели. Потом матушки «переехали» в «Теплый ключ».

Из основоположниц зейского монастыря матушка Миланья осталась одна. Три ее духовных сестры уже покинули этот мир. Похоронены на монастырском кладбище.

У матушки в миру остались дочь и внучка. Сегодня ее семья — это приход. С прихожанами сложились очень теплые добрые отношения. Они приезжают не только на службы, но и просто помочь, например, убраться в храме.

«Будьте приятны до людей»

Отец Сергий, как и обещал, приехал ближе к вечеру,  сели побеседовать. Батюшка  руководит духовной жизнью монастыря. Его официальный статус так и звучит - «духовник». Как о священнике отзываются матушки, человек он очень душевный, добрый — мухи не обидит, к прихожанам относится с любовью, и они отвечают ему тем же. Настоятелем в «Теплом ключе» батюшка является немногим больше года. До этого с 2003 по 2011 годы служил Богу в Александро-Свирском монастыре Ленинградской области.

Отцу Сергию 57 лет, из них 20 он живет духовной жизнью. Когда-то был ярым атеистом, но, как говорится, неисповедимы пути Господни. Жил батюшка в Санкт-Петербурге, попал в больницу, пребывал в глубокой депрессии. На Пасху пришел в больничную часовню,  взял там книжку в помощь кающимся. Прочитал - и мировоззрение перевернулось, появилось желание сходить в церковь, освященную в честь Веры, Надежды и Любови,  что была рядом с его домом. Так и сделал после выписки из больницы - и как раз попал на проповедь, которую вел настоятель церкви, иеромонах Лукиан.

- Я услышал его проповедь и остался, - отметил отец Сергий. - С тех пор всегда за моим духовным отцом следую — куда он, туда и я. Стараюсь быть хорошим учеником. Когда узнал, что  Владыко Лукиан переводится в Благовещенскую епархию, то последовал за ним. Сначала служил при мужском монастыре в Благовещенске. Затем Владыко сказал, что нужен священник трудиться во славу Божию - и отправил в Зею. Владыко всегда говорит: «Будьте приятны до людей». Он так живет. И мы вместе с ним. Ездим, строим, служим Богу».

- Шока не было, когда увидели, где находится монастырь и в каком он состоянии?

- Нас, монахов, где поставят, там и служим. Монаху везде хорошо, где есть дорога, река, где есть хоть что-нибудь. Матушки трудятся в меру своих сил и возможностей. Я  вижу, как они стараются. Когда я сюда пришел, контингент трудников был еще тот — распоясались донельзя, пили, стекла били. Иногда люди, отторгнутые обществом, к сожалению, не понимают, что им дается шанс исправиться, поверить в себя. Пришлось наводить порядок жесткой рукой. За три месяца все пришло в норму.

Обычно батюшка занят с утра и до вечера. Ведет службы в храме, навещает пациентов больницы, ездит в детский приют,  а также к детям-инвалидам и престарелым людям. Исповедует, крестит, соборует, благословляет. Бывает, еще и магазины освящает по просьбе местных предпринимателей. Сейчас духовной «деятельности» добавилось —  в селе Овсянка возводят новый храм. Отец Сергий курирует эту работу, пытается найти меценатов — денег на стройку нет. Ездит на встречи, просит помощи, объясняя, что селу, как и городу, нужен духовный центр.

В обязательном порядке отец Сергий следит за монашеской дисциплиной, духовным ростом и воспитанием монахинь. Священник исповедует их и  делает выводы, как матушки очищаются и продвигаются в вере, смотрит, как доказывают свои слова в труде. 

Многие люди приезжают в монастырь на день-два из разных уголков Амурской области и Хабаровского края просто помолиться, подумать, разобраться в своих мыслях, спросить совета.  Часто их приводит сюда несчастная любовь, семейные проблемы. С ними отец Сергий тоже ведет беседы.

Перекресток людских судеб

Вот так и живут в «Теплом ключе» батюшка и четыре матушки, каждый день показывая истинный пример человеколюбия и милосердия, молясь за людей, принимая гостей, оказывая духовную помощь нуждающимся.

Рабочий день в монастыре заканчивается поздно. С 20 до 22 часов в храме идет молитва - вечернее правило. Отбой - в 23. Двумя часами  раньше отходил автобус до Благовещенска. В дорогу монахини вручили мне пакет с творогом, сметаной и пирожками. Брать было не удобно, и отказаться тоже. Сказала, переживаю, что продукты испортятся в дороге. Маневр был бесполезный. В Зею отвез батюшка. На обратном пути в автобусе не спалось. Думала о вечном. Говорят «от сумы да от тюрьмы не зарекайся».  Я бы после этой  поездки добавила еще и «от монастыря».  Кто-то приезжает сюда сделать репортаж, кто-то - помолиться, спросить совета, кто-то - найти временное пристанище, а кто-то - остаться навсегда. Такой вот перекресток людских судеб.

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.