Почему Сахалинской области не грозит стать Новой Зеландией

По чеховским местам

Как ни посмотри, Сахалин на Россию не похож. Приезжаешь в центр 200-тысячного Южно-Сахалинска – и в глазах рябит от сверкающих офисов ведущих мировых корпораций: Exxon, Shell, Total. А в соседних зданиях вышколенные портье распахивают двери гостиниц Mega Palace Hotel или Santa Resort Hotel. Всего в Южно-Сахалинске около 40 приличных отелей, а в их фойе обязательно слышна нерусская речь. Как будто и нет холодной войны с Западом, все пабы города забиты немцами, голландцами, американцами, японцами. А те, кого удивляет наличие в Южно-Сахалинске пабов, просто не видели построенный для экспатов гольф-клуб и не читали газету Sakhalin Times.

– Большинство иностранцев на Сахалине – конечно, специалисты, связанные с нефтегазовой отраслью, – рассказывает австралиец с русскими корнями Вил Краснов. – Злые языки говорят, что хороший профессионал не поедет в такую глушь. Ничего подобного! На Сахалине очень смелые проекты, уникальные технологии. А пурга – нормальная погода. Между прочим, летом природа Сахалина напоминает Новую Зеландию.

95% машин на острове – праворульные «японки». Конечно, на Дальнем Востоке этим никого не удивишь. Зато только в Южно-Сахалинске среди типовой застройки вдруг всплывает помпезное здание краеведческого музея, построенное в 1937 году архитектором Ешио Кайзукой в традиционном японском архитектурном стиле «тэйкан-дзукури», то есть «императорской короны». Ещё одно здание времён так называемой «японской оккупации» – художественный музей, до войны бывший резиденцией банка «Хоккайдо Такусёку».

Но не нужно очаровываться. Стоит отъехать в Новиково и Невельск, как взору предстают разбитые дороги, покосившиеся заборы, брошенные дома. Причём дыры в асфальте – это ещё не так и плохо: у большинства дорог вообще нет покрытия. Несмотря на изобилие углеводородов, даже вокруг островной столицы есть посёлки без газопровода. А бензин на заправках дороже, чем в Москве. Но этот лик Сахалина – тоже не Россия. Это Советский Союз.

– На острове добрым словом вспоминают Сталина, хотя среди жителей не так и мало потомков заключённых, – говорит краевед Николай Тарханов. – Зато при Сталине начали строить подземный тоннель на остров с материка, который после 1953 года забросили и затопили. За это у нас терпеть не могут Хрущёва. Никита Сергеевич к тому же отменил для сахалинцев северные надбавки: генсека угораздило посетить остров в октябре, который, как на зло, выдался аномально тёплым. Конечно, если бы после войны тоннель достроили, у нас была бы совершенно другая история. А так до XXI века Сахалин практически не развивался. Из крупных предприятий – один нефтеперерабатывающий завод, нормальной инфраструктуры нет. Вдобавок из-за близости Японии и США огромные территории были отданы военным и пограничникам. После распада Союза они всё бросили и ушли. Вместе с гарнизонами начали умирать и кормившие их посёлки.

Вся страна начинает забывать, что такое веерные отключения электричества. Но на Сахалине по-прежнему обесточивают целые города. Специалисты говорят, что основы островной энергосистемы (Сахалинской ГРЭС) хватит ещё максимум года на три. В муках собираются возводить ГРЭС-2: ведь крупных угольных электростанций во всей России не строили уже лет 20. Многих это удивляет: зачем же ставить на уголь, если на острове полно газа? Но тогда придётся увольнять 4 тыс. тружеников угольной отрасли, которых потом решительно некуда трудоустраивать.

На Сахалине так: если у человека нет нормальной работы, он будет зарабатывать на рыбе. И только в сезон, во время путины. И большей частью нелегально.

Сами себе враги

Казалось бы, сахалинским рыбакам продовольственные контрсанкции России – как манна небесная. Однако ввоз рыбы из Евросоюза ограничили, а российской рыбы на прилавках больше не стало.

– Нас словно специально загоняют в браконьеры, – рассказывает рыбак Владимир. – 70 надзорных ведомств занимаются соблюдением законности в рыбной отрасли. На острове 21 муниципальное образование. Пересёк любую районную границу – останавливай машину со своим лососем и заказывай у ветеринара новую справку. Это при том, что рыба без морозилки не испортится всего несколько часов, а путина приходится на тёплое время года. Чтобы пересечь с этой рыбой госграницу, нужно несколько дней бумажки собирать. Более-менее крупному рыбопромышленнику требуется более 500 (!) разрешительных документов для работы. Добавьте сюда возросшие тарифы РЖД. Страховщики отказываются страховать рыбу, с которой работают наши железнодорожники. Президент говорит об импортозамещении, а его подчинённые тут же придумывают такие правила игры, что проще ввезти через Белоруссию норвежский лосось, чем легально продать рыбу, добытую в нашей же стране.

К тому же 70 «ревизионных команд» не могут ничего противопоставить браконьерам. Препятствия тут часто объективные. Рыба нередко идёт по быстрым речушкам, где не всегда на катере пройдёшь. С дорогами на острове не очень, ждать неожиданного появления рыбнадзора не приходится. Браконьеры действуют с неандертальской простотой: натягивают поперёк речушки сетку-рабицу, в которой застревает вся крупная рыба. Её потом безжалостно потрошат на предмет икры, а тушку выбрасывают: всё равно до морозилки не довезти. Да и мощностей стареньких заводов не хватает на весь остров. Если браконьеры планируют пользоваться своим местом на речке, то потом просто зарывают выпотрошенную рыбу бульдозером.

Лососёвые на острове давным-давно перевелись бы, если бы не 40 рыбоводных заводиков, выпускающих рекордное в стране количество молоди. Искусственное происхождение имеет 90% сахалинской кеты, половина горбуши. Но для властей это не повод изменить правила игры, от которых страдает не только рыба.

Ведь деревенский парень, зарабатывающий на браконьерской икре под миллион рублей за три месяца, потом не пойдёт горбатиться на зарплату в 30–40 тысяч. Он часто и за образованием никуда не поедет, а будет тратить маржу в ожидании следующей путины. Как следствие, местные газеты будут и дальше веселить приезжих заголовками новостей: «Пьяный сахалинец тяжело ранил собутыльника ножом и забыл об этом», «Пьяный сахалинец без повода сжёг чужую квартиру», «Пьяный сахалинец совершил разбойное нападение на авиакассу».

К сожалению, у этих сюжетов не один и тот же «герой». Островитян всего-то 488 тысяч, среди которых тысячи мужиков не имеют никаких полезных навыков, кроме как сбывать левый улов. И власти, которые завели у себя 70 контролирующих организаций для проверок легального бизнеса, к браконьерам, во избежание «социальных взрывов», относятся на редкость мягко. Взятого за шиворот с нелегальным осетром посадят максимум на 15 суток. А если он местный абориген (нивх), так и вовсе отпустят. Осетровую рыбу калугу продают прямо на автобусных остановках по 120 рублей за кило. Бутылка водки стоит вдвое дороже.

Отрезанный ломоть

Однако, как ни печально это звучит, Сахалинская область лидирует среди российских регионов по уровню доходов населения. Например, в удалённом от Южно-Сахалинска Ногликском округе средняя зарплата составила 88 тыс. рублей. Это много, даже если учесть, сколько людей кормятся на левой рыбе и вовсе не имеют официального дохода. В округе всего-то 11 тыс. жителей, а объём освоенных муниципалами средств в 2014 г. составил 1,3 млрд рублей. Да, в Ногликах есть углеводороды, но это далеко не Кувейт. Однако даже обычный школьный учитель приносит домой 55 тысяч.

Ещё в 2012 г. Минрегион поставил Сахалин на первое место среди всех регионов России по развитию реального сектора экономики. А по объёму иностранных инвестиций область уступала только Москве и Петербургу. И с тех пор бюджет Сахалинской области вырос вдвое.

Незадолго до ареста губернатора Александра Хорошавина областной министр финансов Татьяна Карпова отчиталась о результатах работы за 2014 год. В казну поступило 143,5 млрд рублей налоговых и неналоговых доходов при плане 138,2 млрд рублей, годовой план перевыполнен на пять с лишним миллиардов. По сравнению с 2013 г. собственные доходы областного бюджета увеличились на 78%. Потратить такие деньжищи так и не смогли – 5,8 млрд пошли в местный резервный фонд. Кроме того, Сахалинская область – едва ли не единственный субъект Федерации, который полностью выплатил свой государственный долг. Сразу на треть сократились и долги муниципальных образований: область постепенно замещает кредиты коммерческих банков собственными, которые выдаются под 0,1% годовых. Около половины расходов сахалинского бюджета приходится на социалку.

Можно спорить, насколько заслужили сахалинцы это изобилие. 95% доходов области – от нефти и газа. Нефть здесь начали добывать ещё японцы, а после распада СССР «Роснефть» со товарищи докачивали старые кормушки. Хотя давно было известно, что сахалинский шельф сказочно богат, собственных инвестиций на его освоение не предвиделось. И в 1990-е Москва легко пустила туда иностранцев на основе СРП (соглашения о разделе продукции). Их суть в том, что корпорации вкладываются в обустройство месторождений, а налоги начинают платить, когда отобьют свои вложения.

За десять лет российская сторона получила около 800 млрд рублей. Откуда же тогда на Сахалине убитые дороги, полумёртвые посёлки, безработица и тоска? Но ведь ещё в 2009 г. областному бюджету доставались крохи нефтегазового пирога. Экспорт с острова составлял 270 млрд рублей, местным властям перепадало менее 20 миллиардов. То есть 7%! Остальные 93% забирали федеральный центр и международные корпорации. Местные жители, не стесняясь, называли такой подход колониальным.

Начальство им объясняло, что нужно немного потерпеть, пока СРП дадут плоды. Но грамотных и на Сахалине хватало. По действующему на начало XXI века законодательству ставка налога на прибыль составляла 35%, из которых 22% должны зачисляться в бюджет Сахалинской области. С платежей за разработку Чайвинского, Одоптинского и Аркутун-Дагинского месторождений нефти и газа в областную казну должно идти 60%. Но в 2002 г. местные власти без лишнего шума расторгли договор о разграничении полномочий с РФ. И отношения начали регулироваться «иными законодательными актами», которые в изобилии штамповала Госдума. И очень скоро Сахалину остались только налог на доходы физлиц да какие-то вялые платежи за имущество и землю.

Понятно, что принять такие условия местные власти заставила Москва. Но ведь в те годы 14 регионов, в том числе соседний Хабаровский край, сохранили с центром прежние финансовые отношения. Губернаторы острова Игорь Фархутдинов и Иван Малахов воспринимались как чужаки: первый родом из Новосибирска, второй – вообще из Астрахани. Всплыли непомерные расходы островных чиновников на автотранспорт и командировки. Любой бизнесмен рассказывал про откаты и опустошительные проверки.

Особая ненависть к экспатам. В одной и той же фирме на шельфе зарплаты россиянина и иностранца могли различаться в десятки раз. Наш вахтовик отдыхал 62 дня в году, а заморский – 122. Комнаты для проживания – различного комфорта. Нашему пользование Интернетом запрещено, а иностранцу можно. При этом у немца или австралийца часто нет высшего образования, вместо которого техникум или полугодовые курсы.

Мировой капитал зарабатывал миллиарды, убивая роскошную природу острова. По данным академика Владимира Тетельмина, в проекте «Сахалин-2», который ещё не был выкуплен «Роснефтью» у англо-голландской Shell, коэффициент извлечения нефти оказался самым низким в мире – 0,2. Для сравнения: у США – 0,7, даже в Иране – 0,5. В ещё недавно нетронутых цивилизацией уголках Сахалина – экологическая катастрофа. А нефтяные болота резко увеличили число лесных пожаров.

Финансовое благосостояние острова было достигнуто после прихода к власти команды Хорошавина в 2007 году. Скептики говорят, что просто Москва вернула Сахалину часть перераспределённых налогов. Да и деньги по СРП наконец пошли: нефтяники и газовики отбили свои вложения. На этих шальных деньгах Хорошавин и выстроил свои коррупционные схемы. Но для многих сахалинцев всё наоборот: миллиард налом как раз и лежал для москвичей – чтобы дали Сахалину и дальше нормально развиваться. Хорошавин ведь «свой», дальневосточник, бывший мэр Охи – второго по величине города острова. И последствия его правления видны каждому жителю.

Ледовый дворец в Южно-Сахалинске, 850-километровый автобан через весь остров, новые детсады. Поскольку молодых специалистов, желающих похоронить себя на сегодняшнем Сахалине, не так и много, предпринимались беспрецедентные для России меры, чтобы их заманить. Начинающему врачу платили 80 тыс. рублей зарплату, плюс 800 тыс. подъёмных единовременно, плюс по 1 млн ежегодно на специальный сертификат, по которому можно впоследствии купить жильё в любом уголке России.

Правда, под ледовый дворец снесли любимый лесопарк южно-сахалинцев. Километр дороги на острове обходился в 100 млн рублей. В 2011 г. осудили главу комитета по здравоохранению Андрея Васильченкова за махинации при закупке томографов на 100 млн рублей. Губернатор назвал его «профессионалом и порядочным человеком».

Нельзя сказать, что Хорошавина на острове боготворили. Защищать лесопарк от вырубки вышли сотни жителей. А когда на чиновничий новогодний сабантуй выписали из Москвы ансамбль «бурундийских барабанщиков» за 490 тыс. рублей, только ленивый не потоптался на губернаторе. Но в целом он имел поддержку: «Ворует? А кто здесь не вор?»

Остров невезения

В апреле вся страна скорбела по погибшим на траулере «Дальний Восток» рыбакам. Спасти удалось 63, из которых 26 были иностранцами: украинцами, латышами, бирманцами. Их доставили на Сахалин и сразу же взяли под арест за работу без разрешения. Де-юре всё справедливо, но по-человечески непонятно.

Ведь все на Сахалине знают, что местные власти торгуют квотами на вылов тихоокеанских лососей в исключительной экономической зоне. Чаще всего покупатели – японцы, использующие для промысла дрифтерные сети, именуемые «стеной смерти». Ими блокируют пути захода лосося на нерест в реку, а сети захватывают за жабры и плавники рыбу, пытающуюся пройти насквозь. По итогам крупная рыба остаётся в сетях, а мелкая ранится и впоследствии тоже гибнет. Россия остаётся единственной страной, разрешающей иностранцам вести крупномасштабный дрифтерный промысел в своих водах. И где здесь логика? И справедливость?

Присланный Москвой на смену Хорошавину Олег Кожемяко начал с тотальной зачистки команды предшественника. Пообещал сократить штат помощников на треть и урезать правительству зарплаты на 20%. Правда, бизнес жалуется: из-за неразберихи во власти встали многие инфраструктурные проекты.По российской традиции это безвременье может занять до года. И разница с Новой Зеландией в том, что там бизнес даже не замечает, как сменяют друг друга чинуши.

Вряд ли кто-то на острове точно знает, из-за чего сгорел Хорошавин. Но все уверены: из-за войны «Газпрома» и «Роснефти» за доступ к сахалинским трубопроводам. За считаные дни до посадки губернатора Арбитражный суд Сахалинской области отказал «Роснефти» в доступе к газотранспортной системе проекта «Сахалин-2», за которой стоит «Газпром».

А ещё сахалинцы уверены, что у них скоро снова отберут часть доходов. О такой возможности прямо говорил полпред президента в Дальневосточном округе Юрий Трутнев. Он же заподозрил сахалинские власти в стремлении… скрыть профицит бюджета! Словно они воровали конфеты из универсама. Ведь для насквозь дотационной российской глубинки профицит – это действительно дикость.

Материал предоставлен еженедельной газетой "Аргументы недели"

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.