У России появился шанс стать одной из ведущих винных держав

Битва за «Массандру»

В сентябре президент Владимир Путин принимал в Крыму своего друга Сильвио Берлускони. Одним из пунктов программы стали виноградники Массандры, где друзья дегустировали, прогуливались по бесконечной галерее коллекционных бутылок и много шутили. Вряд ли кто-то рассказал им, что предприятие «Массандра» стало причиной одного из главных крымских скандалов, а глава республики Сергей Аксёнов заявил, что площадь, занимаемая виноградниками, избыточна и будет сокращена. Это при том, что за время украинского правления она и так уменьшилась в 2,5 раза – с 26 до 10 тыс. га.

С «Массандрой» злую шутку сыграл тот факт, что крупнейшее предприятие осталось в госсобственности – его основным распорядителем до начала прошлого года оставался Совмин Украины. Одна из причин – позиция бывшего директора «Массандры» Николая Бойко, который руководил хозяйством с 1987-го по февраль 2015 года. Вероятно, за эти 28 лет Бойко мог не раз приватизировать предприятие «под себя». Вместо этого он в 2009 г. получил Звезду Героя страны «за выдающиеся личные заслуги в сохранении и приумножении лучших традиций отечественного виноградарства и виноделия». Однако после воссоединения с Россией Бойко обвинили в финансовых злоупотреблениях.В сентябре 2014 г. Аксёнов озвучил сумму хищений в 4,3 млрд рублей, а к зиме появилось реальное уголовное дело.

По версии следствия, Бойко заставил один из совхозов «Массандры» сбывать продукцию на головной завод по заниженной стоимости, чем нанёс государству ущерб аж на 7 млн рублей. Однако никто не считал ущерб, вызванный полной остановкой производства на «Массандре» на несколько месяцев зимой 2015 года. Весь винодельческий комплекс Крыма переходил на российские акцизы, но знаменитой «Массандре», к тому времени ставшей ФГУПом при управделами президента, они почему-то достались позже многих частников.

– Все наши филиалы подверглись проверкам, по сути, предваряющим рейдерский захват, – говорит бывший зам Бойко Юрий Космачевский. – После перерегистрации оказалось, что «Массандре» больше не принадлежит участок в 12 га на побережье Симеиза, где выращивался элитный сорт винограда, из которого производят «Мускат белый Красного камня». По соседству с виноградником находится санаторий «Мрия», с 2010 года принадлежащий Сбербанку. У директора совхоза «Гурзуф», теперь уже бывшего, требовали подписать безвозмездный отказ от 34 га виноградников. Владения «Массандры» тянутся вдоль побережья на 180 км, цена некоторых участков доходит до 60 тыс. долларов за гектар.

На Космачевского тоже возбудили два уголовных дела. А в феврале 2015 г. на «Массандру» при поддержке «сил самообороны» пришло новое руководство в лице Янины Павленко, в прошлом директора завода шампанских вин «Новый Свет» и депутата Верховного совета Крыма, которая в феврале 2014 г. заявила, что «чётко стоит на позициях государственности и единства Украины». Что не помешало ей выпустить праздничное шампанское к «историческому воссоединению». Сегодня Павленко уверяет, что покончит со злоупотреблениями и в 2015 г. поднимает производство с 10,7 до 12 млн бутылок. Руководя «Новым Светом», она действительно увеличила оборот небольшого предприятия до 25 млн бутылок. Правда, злые языки уверяют, что ради этого в Крыму скупался виноград сомнительного качества.

В ответ на желание Аксёнова урезать оставшиеся у «Массандры» 10 тыс. га Павленко соглашается: мол, в такой большой площади действительно потребности нет. Да и пригодна ли её позиция для споров? В СМИ сообщалось, будто новая «Массандра» фактически арендует у местных властей за один рубль в год имущественный комплекс национализированного украинского предприятия НПАО «Массандра».

После распада Союза в винодельческой отрасли России практически не осталось крупных госпредприятий, кроме Кизлярского коньячного завода. В этом смысле Крым и Севастополь, где работали 13 государственных предприятий, – манна небесная. Другое дело, что российские законы по виноделию заточены под частника, а пока их подстраивают под Крым, возникает опасный правовой вакуум. Например, ГУП «Севастопольский винный завод» закупил у единственного поставщика оборудование на 1,3 млн долларов, а надзорные органы теперь разбираются, кто за это всё платит и почему расчёты между двумя российскими компаниями осуществлялись в иностранной валюте.

Летом 2014 г. обострились отношения губернатора Севастополя Сергея Меняйло с собственниками Инкерманского завода марочных вин. Меняйло потребовал, чтобы вся продукция производилась только из крымского винограда, которого в прежние годы хватало лишь на треть инкерманского вина. А к концу года завод и вовсе попал в планы национализации. Тем не менее конфликт удалось погасить: в августе 2015 г. Меняйло гарантировал дальнейшую работу «Инкермана», а завод пообещал высадить 1 тыс. га новых виноградников. Поможет ли это российскому виноделию?

С водки на вин

В союзные времена виноделие РСФСР развивалось в соответствии с отраслевой программой: ежегодно закладывалось в среднем по 11 тыс. га виноградников, их общая площадь достигла 200 тыс. га. Виноградный фонд СССР насчитывал около 2 тыс. сортов при общем мировом ассортименте в 20 тыс. сортов, а в 1984 г. был получен рекордный сбор винограда – более 1,1 млн тонн. При Горбачёве уничтожили не так и много – около четверти занятых виноградниками площадей. Но к началу XXI века производство рухнуло в 4 раза.

Даже вместе с Крымом сегодня в стране заняты виноградом менее 100 тыс. га. В Испании – для сравнения – более 1 млн га. По оценке Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя, 90% российского вина делается из импортных виноматериалов. Но даже суррогатного вина в стране производится в 50 раз меньше, чем во Франции натурального.

По словам министра сельского хозяйства Александра Ткачёва, необходимо прекратить практику импорта виноматериалов. Сегодня заниматься розливом иностранного вина выгоднее, чем изготавливать отечественное. «Срок окупаемости виноградника – 15 лет, проще завезти контейнер из ЮАР. Поэтому наши заводы – цеха по розливу вина. И это недопустимо», – отметил глава Минсельхоза.

В той же Франции основа винодельческого благополучия – небольшие шато: домик и 500 кустов винограда. Наша проблема в том, что действующий с 1995 г. 171‑й закон создавался под крупный бизнес. По оценке президента Союза виноградарей и виноделов Леонида Поповича, фермеру нужно иметь не менее 100 га виноградников, чтобы получать хоть какой-то доход. А объём инвестиций на такие площади – в районе 50 млн рублей. Самое смешное, что по закону семейные фермы имеют право только выращивать и сдавать продукцию, а продавать вино нельзя. В это трудно поверить, но все небольшие фермы Кубани де-юре делают вино для себя и чтобы дарить друзьям. Более того, вино нельзя рекламировать. Надо только платить за лицензию, которая вообще не требуется в главных винодельческих странах – Франции, Италии, Испании, Грузии. Тем не менее российскому винному рынку всё равно сулят неплохие перспективы.

– Россия сегодня пьёт 4 литра вина на душу населения в год, что в четыре раза меньше советских показателей, – говорит директор Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя Вадим Дробиз. – Через 20 лет мы будем пить уже не менее 17–18 литров, и это делает вино самым перспективным продуктом во всём алкогольном сегменте.

Дошло до того, что в винный сектор ринулись монстры водочного рынка. Поскольку инвестиции эти долгосрочные, ближайшие 2–3 года определят, какое вино мы будем пить: произведённое из отечественного винограда или только разлитое у нас. Пока всё клонится ко второму варианту: «водочники» покупают винодельни в Испании, Чили, ЮАР.

Материал предоставлен еженедельной газетой "Аргументы недели"

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.