«Музыкант должен быть прежде всего с душой Артиста»: жизнь и творчество на БАМе

Растила маленькую Эрин бабушка, бывшая в годы войны военным хирургом. «Дедушка мой по национальности грузин, а бабушка – полячка, которая молодость свою провела в Грузии, – вспоминает Эрин Олеговна. – Поэтому я и называю ее – «бабушка грузинская моя». Отец моей бабушки также был врачом. Он и отправил ее в Бельгию, где она закончила медицинский факультет Льежского университета. В те годы в Европе были модными «Русские сезоны». Меценат Дягилев привозил туда творческие коллективы, которые пользовались необычайной популярностью. Там, в Париже, они и встретились, 63-летний Арчил Асатиани и 26-летняя Регина Краковска. Оттуда и идет наш род. Так что я – «многонациональная».

Бабушка очень хотела, чтобы внучка пошла по ее стопам и стала медиком, поэтому Эрин Олеговна получила два образования: сначала медицинское, а уже потом – музыкальное. На последнем курсе музыкального училища имени Гнесиных она вышла замуж. Тогда же и родилась дочь Инна. «С моим будущим мужем мы познакомились на одной из музыкальных институтских вечеринок, – вспоминает Эрин Олеговна. – В компании его все называли Мариком. Меня очень удивил его музыкальный талант. Он очень хорошо играл на фортепьяно, причем не зная нот». Встречались молодые всю весну, а 1 мая, в день рождения Эрин Олеговны, Марик сделал ей предложение. «Честно говоря, я этого не ожидала и даже была ошарашена, – рассказывает Эрин Олеговна. – Сказала, что подумаю. И вот мы сыграли свадьбу, скромно, в кругу близких друзей в небольшом ресторанчике». После свадьбы молодожены с маленькой дочкой жили в однокомнатной квартире вместе с родственниками Марка. «Жили в тесноте, но очень дружно. Мы вчетвером в комнате, а бабушка – на кухне на раскладушке, – продолжает рассказывать Эрин Олеговна. – Через два года отец Марка получил квартиру, и мы переехали в трехкомнатную, но буквально сразу же решили ехать на север – зарабатывать на свое жилье. Тогда в Москве началось кооперативное строительство, а друзья с севера звали нас: «Приезжайте, здесь хорошие заработки». И мы поехали в Томмот. Тогда мы решили, что через три года вернемся обратно…»

Здесь и пригодилось Эрин Олеговне медицинское образование, правда ненадолго, когда пришлось работать врачом «скорой помощи» в Томмоте. «Там мы сначала жили в общежитии с вахтовиками, – рассказывает Эрин Олеговна. – Естественно, были выпивки и драки. Первое боевое крещение у меня было именно там – самый первый мой пациент был с откушенным пальцем, его я до сих пор с содроганием вспоминаю. Были и раны, которые мне приходилось зашивать». Как-то молодой врач, бегая по вызовам (машины не было), однажды с изумлением увидела в одном из домов геологов пианино. Как потом оказалось, жены геологов возили инструменты с собой, самостоятельно приобщая своих детей к музыке. Я попросила: «Можно ли поиграть? Душу отвести?» И тут собрался «мамсовет». Мне сказали: «Все, забираем вас! У нас настоящий педагог появился!» А ближе к Новому году меня внедрили в районный Дом культуры. Именно там я и начала свое педагогическое поприще в замечательном, маленьком, тепленьком с печечкой Доме культуры», – с умилением вспоминает Эрин Шульц. Около 8 месяцев семья Шульц прожила в Томмоте, Марк Борисович работал, а его жена занималась музыкой с детьми. Вскоре Марка Борисовича пригласили работать в Чульман. И снова переезд, и снова привыкание к новому месту и людям. «Я продолжала работать педагогом. А через два года пошла речь об открытии музыкальной школы в поселке, – рассказывает Эрин Олеговна. – И вот появилась школа, в которой мы работали втроем. Было здорово, но закончилась пятилетка, и Марка перевели в Тынду начальником ДРСУ. Было грустно расставаться с Чульманом. Таким родным за это время стал мне поселок и проживающие в нем люди».

Жизнь и творчество на БАМе

К тому времени в Тынде уже была музыкальная школа, которую открыли в 1967 году. Первым ее директором и первооткрывателем была Лина Павловна Савинова. Она и сейчас живет в Тынде. Свою деятельность Эрин Олеговна начала в должности директора и преподавателя по классу фортепьяно в 1969 году. Первая музыкальная школа находилась через дорогу от нынешней и представляла собой 3-комнатный домик. «Тогда, в начале 70-х, нас, педагогов, в школе было трое – я, Генриетта Станиславовна Старцева и Татьяна Алексеевна Сурикова, – вспоминает Эрин Олеговна. – И 40 наших первых воспитанников – пианистов, баянистов и скрипачей. Тындинцы тогда называли школу «музыкальной шкатулкой», потому что отсюда весь день раздавались звуки музыки. Посередине стояла громадная печь, возле которой с удовольствием грелись детишки». Вскоре началось строительство БАМа, и в Тынду стали прибывать новые педагоги. За время строительства заметно вырос штат музыкальной школы – до 25 педагогов, да и учащихся стало порядка 320 человек. В 1991 году школа перебралась в двухэтажное здание бывшего горкома, в котором по сей день и находится. К тому времени Эрин Олеговна заканчивает Хабаровский государственный институт культуры по специальности «Режиссер». «Все эти годы мне помнятся как сплошная хозяйственная деятельность, – рассказывает Эрин Шульц. – Мы бесконечно что-то ремонтировали, обновляли и приобретали в школу. Здание старое, поэтому проблемы были всегда. Но постепенно мы его подремонтировали, поставили современные окна, за счет этого значительно утеплилось помещение». Помогло музыкальной школе и бамовское снабжение, позволившее приобрести импортные инструменты, которые до сих пор исправно служат.

В 1991 году Марк Борисович Шульц возглавил город. И был на этой должности, с коротким перерывом, до 2012 года. Эти годы были нелегкими. Пришлось помогать мужу в его общественной деятельности. Дважды на протяжении этого времени Эрин Олеговна была избрана депутатом городского Совета. «Но я не публичный человек, – говорит про себя Эрин Олеговна. – Каждому свое. Мое призвание – дети. Счастье, когда видишь, как ребенок открывает в себе – Себя. Когда он начинает чувствовать потребность познания и творчества. Я бы назвала ее «наркотической», но ведь это нормально. Ребенок от природы творец. Это и есть настоящее счастье для меня. Помню, как мой папа, заслуженный биохимик Дальневосточной академии наук, воспитавший плеяду аспирантов, в период 90-х писал мне: «Горько сознавать, что вокруг осталось так мало живых, пытливых глаз». Вот теперь и я переживаю то же состояние. Очень хочется отдать все, что нажила, детям, а иначе для чего я все это копила?»

Сейчас Эрин Олеговна продолжает работать в своей родной музыкальной школе преподавателем театральных дисциплин и считает, что это дает мощный импульс для творческого развития ребенка. Пока совместно готовятся небольшие миниатюры, которые будут перемежаться с музыкальными номерами в школьных концертах. Эрин Олеговна считает, что, изучая сценическую речь, дети обретают обширный словарный запас. И не только его, но и ярковидение, яркослышание, образное мышление и сценическую непосредственность. «Музыкант должен быть артистом, а не просто исполнителем музыки, – считает Эрин Олеговна. – Он должен передавать свои эмоции залу. Радовать слушателей и радоваться сам».

Эрин Олеговна любит не только своих воспитанников, она всем сердцем и душой любит свой родной коллектив. «У нас изумительные преподаватели, потрясающий коллектив, – с восторгом говорит Эрин Олеговна. – Все эти годы мы достойно побеждали на разнообразных конкурсах – всероссийских и международных, и как приятно, что наш коллектив широко известен. Принимая участие в дистанционных всероссийских конкурсах, мы в 2013 году получили Гран-при, а через два года вошли в число 100 лучших школ России. Стараемся поддерживать этот уровень и в настоящее время. Наши выпускники продолжают наше дело. Они гордость своих преподавателей и гордость школы. Хотя нам и тесно, но мы живем интересно и дружно. И статус у нашей школы очень высок», – подчеркнула Эрин Олеговна, которая в глубине души мечтает о новой музыкальной школе с большим концертным залом и просторными классами, где удобно разместятся все отделения школы. Они того достойны.
 

При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт ТЕЛЕПОРТ.РФ обязательна.